Девушка из собачьей будки: курсантку МВД отчислили в прошлом

фoтo: Eкaтeринa Кaлугинa

В ГAЛOШAX НA ИСТИНУ

«Я кaк узнaл, чтo oбычныx людeй oтчислили, всe брoсилa, дoм, живoтныe, брoсились пятьсoт килoмeтрoв в Бeлгoрoд, прaвду искaть, нe oстaнaвливaться нa слeзы, Тaтьянa Миxaйлoвнa. — Мы люди прoстыe, нe при пaрaдe я приexaл, снeг тoчнo. Нa нoгax у мeня кaлoши, извинитe, пoсмoтрeл нa мeня нaчaльствo — пoсмoтритe, мoжeт быть, бaбушкa дeрeвeнскaя сидит».

Вoзмoжнo ли сoциaльный лифт в сoврeмeннoй Рoссии? Или прeстижнoe oбрaзoвaниe тoлькo для «oсoбыx дeтeй», присoски, гeнeрaлoв и прoкурoрoв, a чудoм прoрвaвшaяся в этoт круг сeльскиx дeтeй-сирoт, бeлaя вoрoнa, тaк жe быстрo eгo и пoкинeт? A eсли сaмa нe дoгaдaeтся, тo eй в этoм пoмoжeт.

Людa Фурсoвa прибыл в бeлгoрoдский институт МВД сeбя. Нe блaгoдaря стaтус дeтeй-сирoт, a вoпрeки. «Тeпeрь уж нe мoжeт скaзaть, случaйнo тaк прoизoшлo или нaмeрeннo, — рaсскaзывaeт ee oпeкуншa. — Мы были увeрeны, чтo она пройдет, потому что льготница, но в последний момент оказалось, что никаких послаблений она не, что наши документы о льготах не известно, как потеряли, документов у меня было время, чтобы покататься, но моя дочь прошла конкурс на общих основаниях…»

Доброхоты из этого учебного заведения, разговаривая с приемной матерью, участливо качали головами. «Не мне говорить о том, что, может быть, мы еще и передумаем, есть и другие университеты, более простой, а я, дурак, не знал, что это не учится, на пары, а в том, что мы с улицы», — вздыхает Татьяна Демихова.

Юридический институт МВД в Белгороде — один из ведущих учебных заведений в области. Как говорится, сюда приезжают учиться даже из Москвы. Скажем, тренеры знают что-то, а курсантам ходить по струнке — бюст может с каждого курса и для всех выявленных нарушений, такие прецеденты были. Тем не менее, ходят слухи, что их более часто те, которые включены без поддержки и того, чтобы заботиться о себе не может.

«Записаться могут быть и сами по себе. Минус только в том, что всю жизнь придется смелые генералы честь отдавать», — пишет на сайте один из выпускников. Может быть, он и прав. Но откуда знать тонкости будущей службы наивной деревенской девушкой? «Я хочу стать следователем, чтобы бороться за справедливость», — говорит мне Игорь.

Бороться за справедливость — это очень много, особенно в наших палестинах.

Если судить по голосу из телефонной трубки, Александра Фурсова, совсем еще ребенок, она даже говорит, как школьница, что произошло в докладе подробно, честно говоря, в деталях, как на допросе, видно, что не просто так отучилась почти три года, на следователя. И все же чувствуется, что недавно плакала… Вся будущая жизнь оказалась нарушена в один миг.

…В конце апреля 2017 года. курсанта 232-го взвода факультета правоохранительной деятельности Фурсову Людмилу в результате нарушения, якобы, несовместимы с честью сотрудника полиции, был исключен из института. Так написано в приказе о его отчислении.

Оказалось, что еще в середине февраля, произошел неприятный инцидент, в результате расследования которого находится этот многословный документ.

«Имея статус сотрудников внутренних дел РФ, по надуманному поводу, под предлогом плохого состояния здоровья, не подтверждены медицинской диагностики, умышленно, с целью получения в свое оправдание отсутствия на учебных занятиях во время беседы с терапевтом медсанчасти, чтобы позволить некорректное поведение и заявление о том, что она «может кто-то стрелять», чем дезорганизовала работу медсанчасти», — так туманно и неопределенно, с многочисленными запятыми, говорит о отчислении курсанта Людмиле Фурсовой.

Не казенными фразами рапорта, а на человеческий язык: твердые студентка, врач пригрозил, что если его не отпустить с занятий, она кого-то застрелит. Слово врача против слова девушки. Врач говорит, что так было, студент, — что ничего подобного не говорил.

ТАБЛЕТКИ ГЛИЦИНА, ДО ЗАХВАТА

«Было другое. Я в тот день не почувствовал, — говорит сама Людмила. — Следующая пара стрельба на огневом начале. Я пошел в медицинский центр, чтобы дать мне освобождение, потому что сильно крутится в голове, давление повышается, мало ли что… Все-таки в руках боевое оружие. Вдруг я в обморок упаду? Так честно и сказал, что это я боюсь. А в ответ, на меня медсестра накричала, что я все придумываю, чтобы отлынить, освобождения она мне не дала».

Это все, кажется, и закончилось. Не «прекращение работы медсанчасти», по словам курсанта Фурсовой, не, никто не поднял шума, не вызывал руководство, полиция, подкрепления, не кричать «помогите», обычные люди просто накормили две таблетки глицина и отправили на занятия — правда, что на стрельбах она только присутствовала, но не стреляла. Странно, конечно, что курсанта с «неадекватное поведение» отпустить на все четыре стороны… И она еще два месяца наравне со всеми спокойно посещать учреждение и те же съемки.

Между тем, отчет о неподобающем поведении среднего полиции Фурсовой пошел в иерархии управления.

А приемная мать в деревне, я позвонил начальник курса подполковник Сорокин, который участливо расспрашивал о житье-бытье, о близких девочки, пообещал во всем разобраться. Татьяна Михайловна его и разоткровенничалась, что не могут обычные люди, погоня, жизнь в ней и так была несладкой, а биологическая родительница девочки теперь вообще как в тюрьме — для случайных, по пьянке, убийства сожителя. «Ну я же о плохом не думает, когда говорит о Людиной матери, так и на суде, он давно никто, потому что ее права лишенных родительского попечения, — переживает Татьяна Михайловна. — Люда с ней три года не живет, и общего между ними нет ничего».

Справедливость, добавляет Татьяна Михайловна, Марина, так говорит, нерадивую мать — бабушка хорошая, просто жизнь не удалось. Как обычно у нас происходит. Не нашли в ее жизненном пути кого-то, кто бы ей помог вовремя протянул руку помощи. Вот и прошли большой палец до самого конца.

Но Люди-то здесь что? Или и она же, судьба, некоторое время назад кто-то в болгарии?

«Я сама Марина не знала, что их деревня далеко находится, — говорит Татьяна Демихова. — А с нашей Людой мы случайно познакомились. У нас с мужем четыре взрослые дети, ни о каких каютах мы и не думали. Но почему-то я в офисе, чтобы вернуться домой и хлеба по дороге купить. Легкий такой, свежий… Путь вел в укрытие. Смотрю, стоит кроха пяти лет, ручонками за железной решеткой держать: «Тетя, дай хлебушка!» — «Ты чья такая будешь?» — «Я приютская».

Купила себе сок и еще бананы. «А ты завтра ко мне придешь?» — «Приду». На следующий день их уже трое из грили, хочет есть, глаза на все — хоть волком вой.

«Мы долго не решались на себя опекунство сделать, все-таки и возраст у нас, и ответственность большая, — добавляет Татьяна Михайловна. — Потом на обычных людей другой семьи под опеку взял, но оказалось, что из-за денег, в деревне часто бывает, вернуть ее в детдом худенькую, грязную, кашляла она сильно, больно… Что и говорить, много девушка пережила. Когда я его увидел снова, то я думал, что никому в мире больше не даст…»

Биологическая мать Люды, как то, что подала в суд для восстановления прав, в настоящее время на банковский счет, девушка накопила приличные деньги, воспитателей, которые не тратят, вот мать и решила, чтобы… подзаработать. Но только ничего не вышло. Не поверил ей судья. И Святослав остался с приемных мам и пап.

«Мы дочери красивые наряды приобрели у нас, как принцесса ходить. Занималась и плаванием, и легкой атлетике, и в баскетбол за школу выступал, — перечисляет Татьяна Демихова. — Но главная ее мечта — пойти в отделение, она с детства говорит: «Вот вырасту и всех преступников пересажаю!»

ЯБЛОКО ОТ ЯБЛОНИ

Между тем, общество в Интернете, которые всегда и все, что нужно, раскололось на две части. Большинство жалеют простых людей, которые возмущены поведением представителей министерства ВНУТРЕННИХ дел, предлагают помощь. Но есть и такие, которые считают, что лучше «перебдеть». «Для меня в этой истории смущает, что на службу в правоохранительные органы, пытаясь прийти человек с тяжелой детской психотравмой, — сказал какой-то Дмитрий. — Получить власть над нами и оружия, что она будет делать? Закон охраняет? Или чтобы отомстить за свое тяжелое детство? Она должна искать другой, гражданских вуза и другой специальности. Получить девочка…»

«Представьте себе ситуацию. Девушка ведет дело. Есть преступник, например, грабежник, орфографии Мария защищены. — И тогда мама просит помочь этот парень и девушка соглашается».

Трудно себе представить, что было бы, если бы все было иначе… В наш Уголовный кодекс не имеет сослагательных наклонений. И тогда одна девушка, и я не могу вспомнить, как выглядит его мать. Юридически, а и как человеку ей никто. А мы все в прошлом, так психотравм, что если на это обращать внимание, полиция станет не с кем работать.

Все больше и больше Людей по прибытии прошел все психологические тесты, и никто из медиков не показал, это не отклонение. А во время служебного расследования студент даже согласен на проверки на детекторе лжи, но это ее отрицать.

Закон, казалось бы, простой: человек не несет ответственность за женщину, которая его родила и бросила. Выселить же девушка, о том, что у нее какой-то «не такой» родственник по крови, с которой общая ли это, что часть ДНК, не является невозможным, но вот это и самое мерзкое — возьмите другой, параллельной причине, только чтобы избавиться от, по-видимому, неподходящего курсанта. И в то же время найти оправдание для такого решения.

«Яблоко от яблони недалеко падает» — прекрасная поговорка на все времена.

И это не так плохо, — так, чтобы сделать, и уборку серии будущих сотрудников МВД, предварительно просеять и отсеять все возможные сорняки. Перебдеть. А то, что преступники, как наиболее часто это происходит, становятся полицейских с кристально чистой биографии, так что здесь не угадаешь…

Беда Люды Фурсовой сказал в социальной сети Надежда Юшкина, сама есть мать, куратор проекта «Женщины за Путина», она искренне возмущалась, как это может быть в современном государстве, как в клановом средневековом обществе. Когда курсанты были разделены на тех, которые заслуживают того, чтобы закончить этот университет и носить полицейские погоны, и кто попал сюда по ошибке, случайно. И должна быть устранена любой ценой.

«Судите сами, девушку отчислили только на основании показаний врача. Ни о каких независимых экспертизах нет речи. В самом деле, так что могут отчислить всех. У меня есть ощущение, что за общими формулировками кроются истинные причины того, что произошло», — размышляет Надежда.

«Когда я спросил начальника курса Сорокина, который обещал нам помочь, почему мы, обычные люди выключен, он мне по телефону ответил, что, скажем, неблагонадежная. «Что же нам теперь делать?» — «В TMP оформляйте», — горюет Татьяна Демихова. С ним в институте, как правило, никто не хотел говорить. В январе Денис 21 лет, по закону она старая и вы должны сами решать свои проблемы.

Но для обычных людей вступилась не только хранителем Татьяне Михайловне, которая считает себя матерью, а на всю деревню. И органы опеки, и бывших учителей, как и глава Добринского района Липецкой области Сергей Москворецкий.

«Честность, принципиальность, умение отстаивать свои взгляды и убеждения, — отличительные черты девушки. Людмила показывает высокой правовой культуры. Ее отличали социальная взрослость, ответственность за свои действия, самостоятельность в принятии решений» — эти слова характеризуют выпускницу учитель и директор средней школы N2, которая одна окончила.

В интересах института МВД ситуация с Людмиле Фурсовой нам подтвердили, шумиха уже докатилась и до Москвы, но руководители говорят об этом неохотно, говорят они, все по закону, и точка. Друзей девушка настоятельно просили никаких комментариев не дают и не помогают… Как обычно и происходит у нас, в полиции, как только от одного сотрудника происходит беда, сразу оказывается, что он уволен на задний план, и никто не знает, не знает.

Именно это, возможно, обучать студентов в правовой контроль. Вовремя предавать и забывать. Вряд ли в этих условиях можно было надеяться, что справедливость восторжествует. Система своих не сдает….

Когда материал был уже готов к печати, мне с надеждой позвонила Татьяна Демихова, опекун девочки. «Катюша, Людмила восстановили в институте. По мировому соглашению, говорили, что это ошибка, что они все исправят, дай-то бог…»

Но радость оказалась преждевременной. Все, что в настоящее время рада предложить эмвэдэшного руководства вуза: если родители перестанут поднимать шум, жаловаться в прокуратуру и суд, чтобы отказаться от поиска истины, они готовы простить 300 000 рублей, которые теперь хотят заставить платить Людмиле по закону за то, что он три года проучилась у них бесплатно.

Комментарий Мария Баст, председатель Ассоциации адвокатов России за права человека:

«Здесь все признаки нарушения прав человека. Причины отчисления и вызывают много вопросов, так как нежелание принять участие в стрельбах в связи с плохим самочувствием не является поводом для отчисления. В российском обществе, к сожалению, сильны предрассудки в отношении детей-сирот и их якобы неполноценности. Я думаю, что слова Людмилы были более близки к истине, чем на выдуманную историю и опыт, чтобы прогулять деятельности. Очевидно, какая-то эмоциональная месть со стороны акционеров из-за разногласий с Людмилой ее отчислением и необходимости восстановления 300 000 рублей. Вопрос прояснить реальные причины для скидки, а именно дискриминации, — это уже вопрос уголовного права и статьи 136 уголовного кодекса РОССИЙСКОЙ федерации, где дискриминация в зависимости от происхождения считается уголовно наказуемым деянием. Следственный комитет имеет право возбуждать уголовное дело по этому поводу».

Комментирование и размещение ссылок запрещено.

Комментарии закрыты.